Анна Ивановна родилась в Санкт-Петербурге в семье заводских рабочих. Училась в 41 ФЗД (фабрично-заводский девятилетке; бывшей Петришуле) с 1921 по 1930 год. В 1931 окончила чертежно-конструкторские курсы, на которых училась с 1929 года, одновременно посещая занятия в школе. В 1931-1933 годы преподавала черчение в Гипроспецмете и заведовала чертежными курсами. В 1933-1934 годах работала библиотекарем в своей родной школе - 41 ФЗД.
В 1933-1938 годах училась на эскурсионно-переводческом отделении ЛГУ и литературного факультета ЛГПИ, получив специальности искусствоведа и литературоведа. Одновременно продолжала практические занятия историей искусств и музееведением, работая экскурсоводом в Эрмитаже.
В 1934-1936 годах А. Зеленова продолжала работать экскурсоводом в Эрмитаже, Русском музее и в пригородных дворцах-музеях. Особенный интерес вызывал у неё Павловский музейный комплекс с его уникальным парком. В 1936 году А. Зеленова начала постоянно работать в Павловском дворце-музее в качестве научного сотрудника. Через некоторое время она стала заместителем директора музея по научной части, а с 21 августа 1941 года была назначена директором музея и ответственным лицом за эвакуацию музейных экспонатов.
Незамедлительно взявшись за дело, она организовала эвакуацию и тайное захоронение наиболее ценной части музейных фондов. За день до занятия немецкими войсками города Павловска - 17 сентября 1941 года, она, погрузив последнюю машину с музейными экспонатами, ушла пешком в Ленинград.
В блокадном Ленинграде А. Зеленова продолжала работу по сохранению и систематизации музейных ценностей. В феврале 1942 года она приняла должность начальника Музейного отделения Управления дворцов и парков Ленинграда. В этот период она организовывала лекции и выставки для жителей блокадного города и для фронтовиков на переднем крае обороны, в госпиталях и на кораблях Балтийского флота.
С июля 1943 она начала работать в Массовом отделе Публичной библитотеки, одновременно занимаясь организацией выставок на оборонные темы в Доме Всевобуча, в клубе НКВД и в самой РНБ. С 1 июля 1944 года она уволилась из РНБ, чтобы занять прежний пост директора Павловского дворца-музея.
Через неделю после освобождения Павловска от немецких войск, 5 февраля 1944 года А. Зеленова вернулась в Павловский дворец, чтобы начать работы по восстановлению музейного комплекса. К этому моменту музей представлял собой груду обугленных развалин.
За 28 месяцев оккупации и боев было разрушено и разграблено всё, что сотрудники музея не смогли вывезти или спрятать. Немецкие войска разрушили все павильоны, взорвали мосты и вырубили более 70 тысяч деревьев в парке. Отступая, они сожгли дворец и заминировали его руины. Казалось, что восстановить дворец будет невозможно.
Однако, через несколько дней после вступления А. Зеленовой в должность, минеры начали работы по разминированию дворца, а А. Зеленова приступила к составлению методики для его реставрации. Впоследствии этот 3-томный труд был принят за основу при восстановлении всех пригородных дворцов-музеев Ленинграда, пострадавших во время войны.
С весны 1944 года по 1978 год над восстановлением Павловского музейного комплекса работали многочисленные группы реставраторов. Под руководством А. Зеленовой и А. Трескина была проделана гигантская и беспрецедентная работа по восстановлению Павловского дворца и парка. В Павловске была создана настоящая школа отечественной музейной реставрации. В 1957 году были открыты для посетителей первые залы восстановленного Павловского дворца. В 1978 году Павловск стал первым возрождённым из руин дворцово-музейным комплексом пригородов Ленинграда.
Через несколько месяцев, 20 января 1979 года Анна Ивановна Зеленова была вынуждена уволиться c должности директора музея из-за разногласий с «партийной верхушкой» Ленинграда (в частности с Ю. Ф. Соловьевым, первым секретарем Ленинградского горкома КПСС).
Через год, в январе 1980 года она умерла от инфаркта в возрасте 66 лет и была похоронена на Павловском кладбище.
В 2005 году А. И. Зеленовой было посмертно присвоено звание Почетного гражданина города Павловска.
Вступив в XXI век, мы, уже с высоты истории, изучаем и анализируем совсем ещё недавние события века ушедшего и не перестаём удивляться тем людям, которые собственными руками творили историю и стали своеобразным его олицетворением. К таким выдающимся личностям можно отнести и Анну Ивановну Зеленову, более сорока лет жизни которой было отдано служению Павловску. Прежде всего, Павловску истерзанному, осквернённому врагами и войной, но возрождённому к новой жизни благодаря её вере, энергии, силе воли и любви.
Родилась Анна Зеленова в простой петербургской семье. Её отец был высококвалифицированным рабочим-слесарем, мать работала на фабрике «Гознак», а позднее, когда отец тяжело заболел, стала мастерицей: шила на дому предметы дамского туалета. Жили они в небольшой квартирке в центре Петербурга, на углу Невского проспекта и Михайловской улицы. С детства девочка Нюра впитывала воздух Петербурга, любовалась его архитектурой - и по дороге в школу, и во время прогулок. А в школе она училась особенной - Петрешуле, благо та располагалась недалеко от дома. Это была одна из первых дореволюционных школ с гуманитарным уклоном и, главное, с серьёзным изучением немецкого языка. Правда, в годы обучения Зеленовой учебное заведение являлось «единой трудовой школой-девятилеткой», однако там ещё жил дух старой петербургской гимназии.
Анна Ивановна Зеленова. Фотография 1939–1940 годов из архива А. И. Зеленовой.
Вот что писала Анна Зеленова в 1953 году в своей автобиографии: «В 1929 году, учась в средней школе, я поступила в Учебно-конструкторский комбинат “Техмасс“, который и окончила в 1931 году одновременно с окончанием средней школы. В 1930 г. с июля по октябрь я была послана на практику по специальности техника-строителя в Окружной отдел местного хозяйства г. Ленинграда, а с июня 1931 года направлена на работу конструктором в «Гипромспецмет», где вскоре была назначена заведующей чертёжными курсами при Ленинградском машиностроительном институте, преподавала машиностроительное черчение и начертательную геометрию».
Знание чертёжного дела весьма пригодилось А. И. Зеленовой спустя почти два десятилетия, когда, занимаясь реставрацией Павловского парка, она делала кальки и выкопировки со старых исторических чертежей.
«С 1933 г., - пишет далее Зеленова, - я решила изменить свою специальность, так как имела постоянную склонность к области так называемых гуманитарных наук. После поступления в Ленинградский госуниверситет на экскурсионно-переводческое отделение я перешла на педагогическую и музейно-экскурсионную работу. Учёбу во всех учебных заведениях, где я училась, мне приходилось совмещать с работой, т. к. в 1931 году, в год окончания мною школы, отец тяжело заболел и, таким образом мне с 18 лет необходимо было иметь заработок для содержания семьи. Поступив в ОПТЭ (Общества пролетарского туризма и экскурсий), я могла совмещать учёбу с работой, являясь экскурсоводом Гос. Эрмитажа, Русского музея и пригородных дворцов-музеев». Можно только удивляться необыкновенной энергии и работоспособности юной Зеленовой, которая при весьма интенсивном графике экскурсионной работы успевает одновременно учиться по вечерам и в Университете, и на литературном факультете Ленинградского педагогического института им. А. И. Герцена.
С 1934 года Анна Зеленова активно занимается экскурсионной и научно-просветительской работой, разрабатывает методики для проведения тематических экскурсий по Эрмитажу, Русскому музею, Павловскому дворцу, а также по Ленинграду и его достопримечательностям. А с 1936 года она - штатный сотрудник Павловского дворца-музея и парка.
В. А. Беланина, заместитель директора по научной работе в 1960–80-х годах, рассказывала, что Анна Ивановна «быстрыми темпами поднималась по служебной лестнице: экскурсовод, старший научный сотрудник, помощник директора по научно-музейной работе». Будучи уже опытным методистом, она составила в 1936 году «Программу и метод занятия с экскурсоводами», которая стала основой для подготовки экскурсоводов по Павловскому дворцу и парку. В 1937 году её назначили старшим научным сотрудником, и уже в этом качестве она подготовила первую историко-художественную экспозицию в Розовом павильоне, посвящённую Литературному салону начала XIX века, а также и методическую разработку тематической экскурсии. Вслед за этим она осуществила музеефикацию домика Крик, подготовила выставку коллекции вышивок. В 1938 году она выпустила свой первый путеводитель по музею.
Фрагмент рабочего стола в кабинете А. И. Зеленовой с документами на представление Государственной премии СССР реставраторов, восстанавливавших Павловский дворец. Премия была вручена в 1976 году
Мемориальный кабинет А. И. Зеленовой в Павловском дворце. Фотографии Юрия МолодковцаОднако одной из главных её задач, сначала как научного сотрудника, а затем и помощника директора по научной работе, стала разработка, совместно с крупнейшими музейщиками того времени В. Выходцевым и С. Трончинским, документации для генеральной инвентаризации музейных ценностей и последующее её проведение. После всех распродаж, которым подверглись ленинградские музеи в 1930-х годах, когда в Госфонд и Антиквариат уходили не просто вещи из музеев, а уникальные предметы искусства, эта работа была насущно необходима, чтобы иметь полную картину того, что хранилось в музеях. Работа по инвентаризации в Павловске была с успехом закончена к концу 1939 года. Более того, эта работа оказалась весьма своевременной в канун войны, и учётные книги генеральной инвентаризации стали важнейшим документом в годы послевоенной реставрации музея. Работа по инвентаризации дала Зеленовой, с одной стороны, возможность самой хорошо узнать музейные коллекции, а с другой - выявила её организаторские способности. По инициативе Зеленовой в 1940 году была приглашена группа студентов-дипломников Академии художеств, которая под руководством архитектора А. М. Соколова произвела обмеры памятников Павловского парка. Акт сдачи Соколовым обмерных чертежей датируется 29 июня 1941 года. Весь этот небольшой промежуток времени А. И. Зеленова является заведующей сектором истории города Музея истории г. Ленинграда, куда её как опытного специалиста откомандировали в 1940 году.
Когда же грянула война, и перед директором Павловского дворца-музея И. К. Микрюковым встал вопрос о спасении музейных ценностей, А. И. Зеленову в июле 1941 года снова призвали
в Павловск, уже в роли уполномоченного по эвакуации музейных ценностей. Микрюков, у которого сложились в начале войны очень сложные отношения с местными партийными и государственными органами, понимал, что только Зеленова с её знаниями и энергией может взять на себя осуществление этой задачи. Микрюкову, пожалуй, единственному довоенному директору, понимавшему всю значимость художественных коллекций Павловска, удалось вместе с научными сотрудниками музея подготовить к отправке в эвакуацию две партии музейных предметов.
В августе 1941 года И. К. Микрюкова увольняют с должности, и эстафету подхватывает А. И. Зеленова. Вот что рассказывала об этом В. А. Беланина: «Подготовив к отправке уже на новую эвакобазу в г. Сарапул Удмуртской АССР ещё 3168 предметов и отправив их 20 августа 1941 года, Иван Кондратьевич передал свои директорские полномочия Анне Ивановне Зеленовой, уже давно зарекомендовавшей себя человеком целеустремленным, здравомыслящим, обладающим организаторскими способностями. Она приняла на свои хрупкие плечи тяжёлый пост руководителя музея, ответственного за своевременную эвакуацию музейных ценностей. Она стала пятнадцатым директором музея. И было ей в ту пору 28 лет!» Об этом пишет и сама Зеленова в записке, адресованной архитектору А. М. Соколову: «Приказом от 21/VIII41 г. из УКППЛ т. Микрюков освобождён от исполнения обязанностей директора, которые теперь тяжким бременем лежат на мне».
В последний августовский день 1941-го А. И. Зеленовой удалось отправить в Сарапул ещё 57 ящиков с 2180 предметами. Работа по упаковке музейных предметов становилась всё более напряжённой: не хватало тары и упаковки, использовали различные подручные материалы, например, сено. На машинах и подводах удавалось отправлять экспонаты в Ленинград, вокруг которого сжималось кольцо блокады, пути в глубокий тыл были отрезаны. Последний транспорт отправили из Павловска 10 сентября в Исаакиевский собор, который на все девятьсот блокадных дней стал приютом для музейных сокровищ.
Большая работа была выполнена под руководством А. И. Зеленовой и по укрытию музейных ценностей на месте. Людей не хватало, мужчины почти все ушли на фронт, оставалась небольшая группа женщин, которым и досталась труднейшая работа по спасению скульптуры. Античную скульптуру из залов дворца замуровали в одном из отсеков подвала: возвели стену из кирпича, замазали грязью, чтобы создать впечатление старой кладки. Это решение оказалось самым разумным: несмотря на оккупацию, скульптура в течение трёх долгих лет была надёжно защищена: фашисты тайник не обнаружили, и пожар 1944 года не затронул его. Парковую скульптуру было решено захоронить в земле в деревянных ящиках вблизи от тех мест, где она была установлена: на Больших кругах, на Двенадцати дорожках, в Собственном садике, у Галереи Гонзаго. Планы «захоронений» А. И. Зеленова хранила всю войну. А в её трудовой книжке за 1941 год была записана благодарность «за успешное и срочное выполнение работ по эвакуации и консервированию музея».
Удивление вызывает ещё один факт поразительно ответственного отношения Зеленовой к делу. Ленинград уже в блокаде, фашисты рядом с Павловском, а 14 и 15 сентября Зеленова вместе с Николаем Викторовичем Вейсом, являвшимся тогда главным хранителем музея и помогавшим Зеленовой по всем вопросам эвакуации, совершают последний хранительский обход парковых павильонов и дворца. Об этом свидетельствует отчёт о состоянии музейно-паркового имущества от 15 сентября 1941 года, в нём говорится о зашивке оконных проёмов досками и о том, что на 15 сентября в результате орудийных обстрелов разбито 142 стекла во 2-м этаже дворца. В парковых павильонах окна и двери были заколочены. А. И. Зеленова с тяжёлым сердцем покидала Павловск, уходя отсюда последней вместе с Н.В. Вейсом поздним вечером 17 сентября, когда фашисты уже входили в город. Всю ночь они шли в Ленинград пешком.
Со следующего дня местом работы А. И. Зеленовой становится Исаакиевский собор, где собрались хранители пригородных музеев. Именно её, самую молодую из всех, назначили в феврале 1942 года начальником Музейного отдела Управления дворцами и парками Ленинграда, а затем - Управления по делам искусств. На рабочем месте А. И. Зеленова занимается хранением и сверкой учётных данных, регулярно ходит работать в Публичную библиотеку, читает лекции в воинских частях. За годы войны ею были сделаны десятки выставок: 20 выставок «Сегодня на фронте» в Павильоне Росси Сада отдыха, 56 - в читальном зале Публичной библиотеки, в Клубе МВД - «Ленинград - город русской славы», в Доме Всеобуча - «Ленинград-город-герой». А. И. Зеленова участвовала в разработке экспозиционного плана нового музея Обороны Ленинграда. Тогда же в блокадном Ленинграде она начала работать над схемой методики реставрационных работ при восстановлении пригородов. Ещё шла война, ещё далеко было до победы и до возвращения в родной Павловск, но она думала о нём постоянно, и это помогало жить и работать.
После прорыва блокады и освобождения Павловска А. И. Зеленова вновь директор Павловского дворца и парка - с 5 февраля 1944 года. Впереди был долгий путь служения Павловску. Он заменил ей всё - любовь и семью. Она не могла сдержать слёз, когда в январе 1944 года увидела свой дворец, обгорелый, ещё дымящийся, с торчащими перекорёженными балками и зияющими провалами чёрных окон. Она не узнавала парка: почти вся Большая звезда была вырублена, мосты взорваны, перед памятником Марии Фёдоровны пестрели берёзовые кресты на могилах гитлеровцев.
А. И. Зеленова и Б. Л. Васильев за описанием чертежей Павловского дворца во время инвентаризации 1938 года. Из архива А. И. ЗеленовойНе будь Зеленовой, её энергии, её знаний, её упорства, трудно сказать, как бы сложилась судьба не только Павловска, но и всех пригородов. Уже в феврале на заседании сектора охраны памятников при Управлении по делам искусств А. И. Зеленова, осветив состояние дворца и парка, сделала основной упор на необходимость срочных работ по консервации и о дальнейшей возможности реставрации памятника. Она была первой, кто разработал и на деле реализовал методику реставрации архитектурно-паркового ансамбля. Она окружила себя соратниками и энтузиастами, людьми знающими и талантливыми, которые в чёрных остовах руин видели сияние возрождённого дворца и парка. Н. И. Громова, Ф. Ф. Олейник, С. В. Попова-Гунич, А. В. Трескин, В. Б. Можанская, О. О. Гендельман - с ними она начинала возрождение Павловска. А вскоре в Павловске подбирается превосходный состав реставраторов: живописцев, скульпторов, лепщиков, мраморщиков, краснодеревщиков и рабочих различных специальностей, для которых было честью восстанавливать Павловск из руин и пепла, воплощая в реальность замыслы А. И. Зеленовой. Все они были единомышленниками - от директора до штукатура и кровельщика.
А начиналось всё с разбора завалов и мусора, откуда извлекались фрагменты дворцовой отделки. Чтобы пройти по дворцу, из зала в зал были переброшены дощатые сходни, стоя на которых делались зарисовки и фотофиксация сохранившихся элементов декора. Для каждого интерьера, для каждой стены под литерами А, Б, С, Д, для плафонов подбирался максимум документации. Шаг за шагом велась реставрация на строго научной основе, которая станет краеугольным камнем при реставрации любого памятника архитектуры.
При восстановлении зелёного массива парка была применена самая простая методика - посадка деревьев «пень в пень» с соблюдением породы и возраста деревьев. В первые послевоенные годы было высажено более 65 тысяч деревьев, на воскресники по посадке приезжали жители Ленинграда, учащаяся и рабочая молодежь. Это позволило довольно быстро восстановить основу парка, и только после этого можно было заниматься воссозданием исторических ландшафтов. За основу возрождения исторического облика парка Зеленовой была взята предвоенная архитектурно-пейзажная инвентаризация ландшафтного районирования академика Л. М. Тверского, а также разработки архитектора ландшафтов О. А. Ивановой. Большой вклад в возрождение парка как памятника ландшафтной архитектуры конца XVIII века и восстановление разрушенного зелёного массива непосредственно внёс главный хранитель парка Г. И. Куровский и его помощница и супруга К. И. Куровская.
Сложнейший научный эксперимент был проведён со старыми липами на Тройной липовой аллее, визитной карточке парка. Израненные больные липы 200-летнего возраста начали сохнуть, тогда и было решено спилить верхушки для их омоложения. И чудо свершилось: липы дали новые ростки, и сегодня ещё радуют нас своими тенистыми кронами.
А. И. Зеленова была поистине душой любого начинания в Павловске. Будучи с юности профессиональным экскурсоводом, она поставила экскурсионное дело в музее на высокий уровень: учила молодых экскурсоводов, сама водила экскурсии для высоких гостей. Она стала инициатором концертов старинной музыки в Греческом зале, которые, возрождая музыкальные традиции XVIII - начала XX веков, стали явлением в музыкальной жизни 1970–1980-х годов. Характерной чертой времени были и массовые театрализованные праздники, сценарии к которым она часто писала сама, как, например, «От царского дворца к советскому музею». Когда проходили такие праздники, казалось, что в Павловск съезжались все ленинградцы, не избалованные в ту пору развлечениями.
Работы по возрождению ансамбля, которые велись на строго научной основе и довольно быстрыми темпами, отличались высоким художественным уровнем и торопливости здесь не должно было быть. Однако власти всё время торопили, и открытие отреставрированных залов было приурочено, как правило, к каким-либо датам, как например, Греческого зала - к 50-летию Октябрьской революции. В 1970 году к 100-летию со дня рождения В. И. Ленина необходимо было отрапортовать, что Павловский дворец воссоздан полностью. Хотя оставалось ещё помещение церкви, где велись работы (открыта в 1977 году), а воссоздание ансамбля Библиотеки Росси и Галереи Гонзаго и сегодня ещё не полностью завершено.
Обложка книги А. И. Зеленовой. Иллюстрация из Научного архива ГМЗ «Павловск»
В 1966 году А. И. Зеленовой присвоили почётное звание Заслуженного работника культуры РСФСР. А в 1970 году она была удостоена Почётной грамоты Исполкома Ленгорсовета за активное участие в восстановлении художественного ансамбля Павловского дворца-музея, диплома Министерства культуры СССР и медали «За доблестный труд в ознаменование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина», в 1971 году её наградили Орденом Октябрьской революции. В 1977 году возрождённый Павловск широко отмечал 200-летие своего основания, а в 1978 году музей был удостоен высокой правительственной награды - ордена «Знак Почёта».
Но отгремели фанфары, вручены награды, затихли поздравительные речи, и директора, который вынес на своих плечах все тяготы по спасению и возрождению Павловска, просто отправили на пенсию. Таковы были правила игры эпохи застоя. Есть прекрасное выражение: «Деревья умирают стоя». Так и Анна Ивановна Зеленова ушла из жизни мгновенно и прилюдно, выступая с докладом на собрании перед всем коллективом музея, которому она оставалась верна до последнего дыхания. Жизнь яркую, как вспышка звезды, прожила эта необыкновенная женщина. Эта жизнь была наполнена служением отечеству, людям, профессии и будущему.
29 февраля в 16.00 в Концертно-выставочном зале Павловского дворца состоится вечер памяти Анны Ивановны Зеленовой, легендарного директора музея, отдавшего служению Павловску более 40 лет.
Ежегодно на протяжении уже почти 30 лет в последний день февраля в Павловский дворец приезжают люди, которые знали и любили Анну Ивановну, работали с ней. Приезжают все, кто искренне любит Павловск, чтобы почтить память уникального человека, внесшего неоценимый вклад в спасение, сохранение и воссоздание музея после Великой Отечественной войны.
Власть света
Тень моя — на стенах твоих.
Анна Ахматова
Анна Ивановна Зеленова — директор Павловского дворца-музея и парка с 1941 по 1979 г. Ее жизнь — подвиг во имя дела и людей. Среди спасенных ею — ее предшественник директор Павловского дворца-музея и парка Иван Кондратьевич Микрюков, которого она не дала упрятать в сталинский застенок, хотя знала его всего два месяца. Я прочитала об этом в письме Микрюкова. Архитектор Александр Александрович Кедринский сказал однажды: суть жизни Анны Ивановны поймет каждый, увидев дату, когда она стала директором — 1941 г.
А. И. Зеленова верой и правдой служила святому музейному делу все 900 дней блокады. В последние дни безнадежной обороны Павловска она продолжала спасать музейные ценности дворца, последней ушла из Павловска вместе с главным хранителем Н.В. Вейсом, когда немцы показались на окраине парка. Первой пришла к разрушенному дворцу — сразу после снятия блокады. И начала в заснеженном Павловске среди мин и руин организовывать восстановительно-реставрационные работы, которые довела до конца.
Чтобы понять, почему она поступала в своей жизни именно так, а не иначе, необходимо прочитать хотя бы одно ее письмо блокадного периода. Она четко уяснила для себя истинный характер войны с гитлеровской Германией. В частном письме к своим друзьям на Большую землю она писала из блокадного Ленинграда 5 марта 1943 года: «...Борьба за сохранение памятников нашей культуры является составной частью той великой битвы, которую мы ведем сейчас... Мы, музейщики, также должны считать себя мобилизованными для борьбы и победы над фашистским нашествием, ибо сохраняя вверенные нам музейные национальные ценности нашей страны, мы тем самым помогаем противостоять тому целеустремленному вандализму, с которым фашисты набрасываются на все то, что говорит о национальной гордости великороссов».
Она считала себя мобилизованной на борьбу с разрушениями дворцов и парков, оставшимися после ухода оккупантов. Поэтому главная цель для нее — не просто возродить Павловский дворец, но так восстановить дворцово-парковый ансамбль, чтобы он продолжал быть нашей национальной гордостью. Путь к достижению этой цели начался в том числе и с разработки ею специальной методики возрождения. «Она сама, научный сотрудник, много лет работает в Павловске и буквально жертвует своей жизнью во имя этого дворца», — отмечал в 1947 г. начальник ГИОП, архитектор Николай Николаевич Белехов.
Когда правительство решило передать дворцы военно-морским училищам, Анна Ивановна сделала все возможное, чтобы отстоять Павловский дворец. И отстояла. И тогда же она сделала все, чтобы не допустить распыления музейных коллекций пригородных дворцов, сосредоточенных в Александровском дворце, в который уже въезжали моряки. Зеленова сумела перевести под свое крыло центральное хранилище музейных фондов из дворцов Царского Села и Гатчины. Анна Ивановна была из числа тех редких натур, которые действовали по принципу: «Я отвечаю за все».
Как только Павловский дворец начал возрождаться к жизни, она уже не могла смириться с тем, что вместо ожерелья пригородных дворцов-музеев появится лишь одна жемчужина — Павловск. Прекрасная, любимая жемчужина, но одна. Она была уверена, что любовь ленинградцев к фонтанам Петергофа заставит власти провести комплексную реставрацию петергофских дворцов. А вот Царское Село и Гатчина ее тревожили основательно. В приватной беседе со своим надежным консультантом и другом Грибковым, работавшим в Финансовом управлении Ленгорисполкома, она спросила, потянут ли городские финансы такую ношу, как реставрация залов Екатерининского дворца. Грибков, удивившись, напомнил, что там военные. Анна Ивановна ответила, не скрывая горькой досады: «Но мы же с вами не можем допустить, чтобы Екатерининский дворец города Пушкина — ЕКАТЕРИНИНСКИЙ! — был казармой пожизненно!.. Предположим — моряки уйдут. Во дворец придет Вера Лемус с научными сотрудниками с единственной целью — жизнь положить во имя дворца, но без единого гроша в кармане. Это приведет к бездействию. И через какое-то время ее под белы руки выведут из дворца и снова передадут его богатому министерству. Музей должен войти в этот дворец как Дед Мороз под Новый год — с мешком денег на банковском счете! Ну, хотя бы на первых порах — на кровлю, на содержание здания, на консервацию, на исследования, и на комплексные проектно-сметные работы...»
И так же заблаговременно она продумывала финансовые проблемы Гатчинского дворца: кто будет оплачивать реставрационные работы? Управление культуры твердо заявляло, что денег на Гатчинский дворец нет и не будет. Еще до моего перехода в Гатчину, сделав осмотр дворца с плаца, Анна Ивановна поняла, что одномоментного выезда военных учреждений из него не получится. В данном случае разумнее и проще всего поступить по другим законам. Министерство, которому принадлежало здание Гатчинского дворца, было достаточно богато. Поэтому освобождая дворец, оно обязано будет внести деньги на оплату реставрации музейных залов. Это предложение Зеленовой позднее получило поддержку. Договор на реставрацию музейных залов заключал и оплачивал процентовки за выполненные работы с 1976 по 1991 г. институт «Электронстандарт» Министерства электронной промышленности СССР.
И для нее был личный праздник, когда открывались для экскурсантов залы Екатерининского дворца и Петергофа. Этот праздник она несла и в Гатчину. Я храню альбом, оформленный в один из вечеров Анной Ивановной. Открывается он планом дворцового парка Гатчины, а на нем разноцветной тушью она отметила все проведенные нами в 1971 г. работы в парке — вскрытые исторические планировки в регулярных садах, найденные на дне озера статуи и фрагменты колоннады павильона Орла, отреставрированный Липовый сад, отремонтированные парковые дороги. И далее ее рукой вычерчена конструкция берега Восьмигранного пруда с размерами, подклеены вырезки из газет с сообщениями о реставрационных работах в Гатчине.
В январе 1980 г. за несколько дней до своей кончины, еще не оправившись после операции, Анна Ивановна, которую не остановил даже мороз, приехала рейсовым автобусом в Гатчину. Потом мы медленно шли к дворцу по неудобным скользким подъемам и спускам. Я показала ей на садовом фасаде дворца окна залов, где ведется реставрация, и рассказала, кто из реставраторов Павловска у нас работает. Показала, какие залы еще не освобождены, и отчита-
лась — какие меры я принимаю, чтобы процесс освобождения ускорить.
Глядя на искристый заснеженный балкон Тронной Павла в свете зимнего солнца, она дала ряд ценных советов, которые я постаралась неукоснительно выполнить. И это обеспечило успешное открытие дворца как музея. Один из них — подготовить коллегию Главного управления культуры на тему «О реставрации и музеефикации Гатчинского дворца» с указанием в решении коллегии даты открытия музея во дворце. Анну Ивановну предупреждали, что она готовит разорение убранства своего дворца, и она отвечала, что в Павловске всегда будут специалисты, которые не позволят дворцу померкнуть и найдут действенные способы, как его защитить.
Когда же дело дойдет до убранства других дворцов-музеев — это будет другое время, другой уровень культуры, другой уровень финансирования. Гатчина — императорский дворец и исторически существовал во многом за счет Эрмитажа. Это один из путей для одного из дворцов. Еще один путь для открывающихся дворцов — собирательская работа должна быть развернута более масштабно, более оперативно, систематически и целеустремленно. Надо добиться, чтобы из городских учреждений во дворцы-музеи передавались художественные предметы прошлых веков: фарфор, стекло, мебель, осветительные приборы, художественная бронза, скульптура — все, что осталось в этих зданиях от царского времени; необходимо завязать тесные контакты с коллекционерами. Одним словом, пути для решения проблемы есть. Но под тем или иным предлогом ставить крест на самой идее возрождения дворцов как музеев непозволительно. Наша культура слишком обеднела — особенно во время войны. И жить спокойно при этом, словно так и должно быть — невозможно. И она работала над тем, чтобы не только начать возрождение пригородных ансамблей, но и сделать этот процесс необратимым.
Дворцовые залы Павловска — это была ее среда, выстраданная, органичная, гармоничная. Когда она приходила в музей, ее лицо становилось просветленным и сосредоточенным. Она так и осталась душой дворца, нашим национальным достоянием. Но она неотделима и от дворцовых стен Царского Села и Гатчины.
Аделаида ЕЛКИНА
"Вера Инбер, вернувшись после осмотра вместе с Зеленовой пригородных резиденций, написала: "Дворец в Петергофе так страшно изуродован. что не хватит человеческих сил восстановить его". Глядя на это же мрачное пепелище, председатель Исполкома Ленсовета Петр Попков, погибший четыре года спустя при очередной партийной чистке... заявил: "Мы не будем отстраивать заново этот дворец - мы снесем его". Присутствовавший при этом корреспондент ТАСС не согласился с ним, но и он предлагал лишь сохранить развалины как памятник... Илья Эренбург тоже считал, что Пушкин и Павловск надо оставить в руинах, а Ленинград отстроить заново. Некоторые, включая наркома... Молотова, высказывали предложение, что разрушенные дворцы должны быть попросту уничтожены. Другие добавляли, что на их месте нужно возвести жилые дома. (Люди с Запада и сейчас часто спрашивают: "Зачем вся эта красота, если у вас так не хватает жилья?")
Можно понять отчаяние пессимистов. Ленинград после отступления врага напоминал военный лагерь. Вся земля вокруг щетинилась колючей проволокой и зияла воронками и окопами. Промышленность была обескровлена. Семьсот пятьдесят тысяч человек остались без крыши над головой. Фашисты все еще находились в нескольких сотнях километров от города... В таких условиях реставрация императорских дворцов вряд ли могла казаться первоочередной задачей.
Но так глубока была убежденность, так неуемны энергия и личная инициатива сотрудников музеев и архитекторов, и столь велика была гордость ленинградцев родным городом, что их вера победила. Уже через несколько месяцев после снятия блокады реставрация превратилась в дело общенародной важности, несмотря на то, что еще предстояло убедить в этом множество людей - не только городские и партийные власти Ленинграда, но прежде всего московское руководство и лично Сталина.
Еще весной 1943 года, когда город находился в кольце блокады и постоянно подвергался артобстрелам и бомбежкам, Анна Зеленова ходила на прием к начальнику политотдела ленинградского фронта. ..."Мы убедительно просим Вас объяснить своим командирам, что вопрос сохранения культурных и художественных ценностей на территории, которую Красная Армия защищает от фашистских варваров, - это вопрос общенациональной значимости, вопрос чести для каждого солдата". Анна Ивановна также просила, чтобы все склады боеприпасов и транспортные подразделения были выведены из дворцовых парков. Зеленова, убежденная в своей правоте, была так настойчива, что руководители генштаба ленинградского фронта пошли ей навстречу.
Сразу после прорыва блокады прошло множество бурных собраний, на которых горячо обсуждалось, что и как делать. Газеты и радио красочно описывали состояние парков и музеев. Художественные эксперты, архитекторы и проектировщики бесконечно спорили о том, как лучше восстанавливать разрушенные дворцы, что стоит сохранить, а что нет. Все чаще и настойчивее руководители ленинградских учреждений по делам культуры ставили перед партийными руководителями вопрос о начале реставрационных работ.
18 февраля 1944 года, через три недели после снятия блокады, в Доме архитекторов на Большой Морской... состоялось совещание. И Кучумов, и Зеленова принимали в нем участие. Зал был переполнен. Знаменитый архитектор... Алексей Щусев... убеждал собравшихся немедленно приступить к возрождению дворцов, говоря: "Если не сделаем этого мы, современники, знающие и помнящие эти дворцы во всем их блеске, - следующее поколение уже не сможет восстановить их". Его проникновенное напоминание о том, что нельзя сбрасывать со счетов человеческую память - это не только память разума, но и память сердца, - глубоко тронуло собрание. Но Кучумов и Зеленова... знали, что они не могут ждать, когда закончатся все эти прения, - надо торопиться, пока еще можно спасти то, что уцелело... сохранить каждый осколок, чтобы к моменту, когда будет принято положительное решение (в чем они никогда не сомневались), сама возможность реставрации не была бы утрачена... Шла зима, и нельзя было терять ни дня, время и стихия работали против реставраторов" (С.Мэсси).
"Из 30.000 жителей предвоенного, в былые времена очаровательного города Павловска уцелела всего треть. Остальные погибли, были эвакуированы или отправлены немцами на подневольный труд. В городке сохранились лишь две сотни домов, но и они не были пригодны для жилья... Мебель, обломки музыкальных инструментов, посуда и одежда валялись посреди безлюдных улиц... На низком каменном парапете стоял самовар; к нему был прикреплен предательский тонкий провод, проведенный к взрывному устройству. У дворца на пьедестале недалеко от павильона Трех Граций Анна увидела... пару новых туфель; от них шел такой же смертоносный провод...
Волшебный Павловский парк был весь изуродован и изрыт воронками. Всего за пять лет до войны специалисты по садово-парковому искусству выполнили тщательное обследование парка, взяв на учет все его деревья. В то время их было 100.230. Теперь же две трети парка - семьдесят тысяч деревьев - были вырублены фашистскими захватчиками или сильно изранены снарядами и бомбами. Прекрасный район Белой Березы, созданный великим Гонзаго, был уничтожен. Столетние ели Старой Сильвии немцы использовали для строительства блиндажей. Парк был весь испещрен воронками от разорвавшихся снарядов, их насчитывалось свыше десяти тысяч. Были взорваны все декоративные мостики, а также сложная дренажная система, разработанная еще в 18 веке, позволявшая сохранять сухими дорожки парка даже в самую сырую погоду. Восемьсот блиндажей и защитных сооружений из бетона и бревен были разбросаны по территории некогда прекрасного парка. ...Храм Дружбы Камерона был превращен в тир; мишенью для стрельбы служил и бесценный мраморный Памятник Родителям. В Крике, романтическом деревянном охотничьем домике восемнадцатого века, в котором Мария Федоровна провела счастливые предсвадебные дни, фашисты устроили медпункт, а затем Крик был сожжен. На его месте остались только две изуродованные стены... Розовый павильон был стерт с лица земли. Немцы разобрали его на бревна, построив из них огромный блиндаж перед нижними воротами. Сожжен был также вокзал и его концертный зал с уникальной акустикой, в котором дирижировал Штраус...
Фвашисты украли все, что можно было вывезти из дворца. Книги, спрятанные в тайниках внутри стен библиотеки Росси, были найдены и переправлены в Берлин.... вывезли или разломали всю мебель, оставшуюся в Павловске. Бесследно исчез весь не отправленный в эвакуацию фарфор, а также множество картин... Прижизненный портрет Петра Первого во весь рост, висевший на стене библиотеки Павла, был варварски вырезан из рамы. [Его нашли на чердаке деревенского дома в Антропшино, до сих пор экскурсоводы показывают следы разрывов на картине - удары штыками или ножами? Если встать слегка сбоку, очень хорошо видно, сколько их.] Во время эвакуации сотрудники музея сняли с петель и поставили вдоль стен великолепные двери дворцовых залов, чтобы предохранить их от случайного попадания осколков снарядов. Фашисты выломали из них бронзовые украшения и ручки, а сами двери использовали в качестве кроватей в блиндажах и офицерских штабах. Большая часть паркетов 18 и 19 веков была выдрана и использована на растопку, удалось найти всего несколько дощечек в несгоревшей части здания, лежавших рядом с печками.
На втором этаже, где располагались казармы, остатки стен были испещрены непристойными надписями и рисунками. Офицеры и солдаты изощрялись в рисовании голых женщин и пивных кружек. Кто-то нарисовал фюрера, посылающего плачущего рекрута на Восточный фронт, и офицера, подталкивающего его в спину обнаженной саблей. Надпись на немецком гласила: "Моя родина, печаль моя. Ох, остаться бы дома!" Воины Голубой дивизии добавили к этим картинкам рисунки испанских Кармен с высокими гребнями в прическах и веерами.
Южный флигель дворца был превращен в военный госпиталь. Рядом на свалке валялись койки, стулья, части бормашин и рентгеновских аппаратов, хирургические инструменты. На тропе, ведущей к флигелю, стояла большая цилиндрическая печь с разбросанными вокруг нее остатками ампутированных конечностей. Высокий сарай напротив входа был доверху наполнен пакетами с отвратительно пахнувшим порошком от вшей; и на каждом пакете нарисована вошь размером с человеческую ладонь" (С.Мэсси).
"...всего через день после того, как побледневшая Анна смотрела на руины Павловска, она со свойственными ее характеру хладнокровной решимостью и ясностью мысли составила четкий план действий" (С.Мэсси).
"Начальнику Управления по делам искусств исполкома Ленгорсовета
тов.Б.И.Загурскому
от врид.директора Павловского Дворца-музея и парка
Зеленовой А.И.
(напечатано на машинке с изношенной лентой, с едва читаемым текстом).
ДОКЛАДНАЯ № 1
На основании произведенного мною первичного обследования Павловского дворца-музея, парка и его павильонов (см.прилагаемый рапорт о результатах обследования) мне представляется необходимым срочно провести СРОЧНО следующие мероприятия для сохранения художественных ценностей Павловска:
1. Срочно разминировать Дворец-музей.
2. Учредить штат охраны для наблюдения за Дворцом-музеем, где, помимо ценных сохранившихся архитектурных фрагментов отделки здания, находятся также еще и уцелевшие музейные предметы внутреннего убранства (античная скульптура, мебельное убранство, картины и пр.).
3. Учредить штат охраны парка и его павильонов.
4. Организовать авральные работы по уборке уцелевших частей музея, где многие ценности погребены под обломками.
5. Оборудовать помещение для хранилища, где сосредоточить все уцелевшие ценности Павловска.
6. Произвести точную фиксацию и актирование всех разрушений, причиненных фашистскими варварами культурно-художественным ценностям, для чего необходимо:
а) фотографирование,
б) зарисовки.
7. Произвести фиксацию уцелевших частей, деталей и отдельных предметов Дворца-музея путем фотографирования, зарисовок, архитектурных обмеров, снятия калек и научных описаний.
8. Произвести документальный учет имущества с номенклатурной инвентаризацией и выверкой старых инвентарей.
9. Взять на учет все хозяйственно-технические сооружения парка (оранжереи, питомники, плотины и прочее), а также жилые и хозяйственные постройки, принадлежавшие Управалению дворцов и парков Ленсовета.
Для всех вышеизложенных срочных работ, помимо штата охраны, необходимы:
а) комендант Дворца-музея (как помощник директора по хозяйственной работе),
б) научный сотрудник, ведущий работы по фиксации,
в) технический работник для помощи в учете и инвентаризации,
а также необходимо выделить специальные средства для производства работ по фотографированию, архитектурным обмерам, зарисовкам и отпечатке всех материалов.
1.II.44 г.
Врид. директора Павловского дворца-музея и парка
А.И.Зеленова" (по А.Елкиной).
"Лишенные перекрытий, многие из этих [залов второго этажа] залов сохранили в значительном количестве лепные и другие архитектурные украшения стен, однако свисающие внутрь доврца большие полотнища кровли, колеблемые ветром и сквозняками, беспрестанно ударяют по стенам и сильно разрушают уцелевшие лепные украшения.
...НА ТЕРРИТОРИИ ГОРОДА, ЕГО ОКРЕСТНОСТЕЙ И ПАРКА (в блиндажах) обнаружено:
7 картин, 4 стола, 2 кресла. 3 стула, 1 шкаф, 1 китайское блюдо, тарелка из сервиза "Спод", крышка от вазы, 6 резных золоченых рам 18 века, люстра-фонарь 18 века (из Тронного зала), люстра, 4 зеркала, рояль и стулья из базы отдыха и одна парковая сульптура.
...Лучшая часть парка занята гитлеровцами под кладбище (2000 могил), которое расположено на месте прежнего Зверинца (перед памятником Марии Федоровны и далее в глубь Парадного поля). Для крестов вырублено более тысячи молодых берез, а для украшения отдельных могил использованы вазы парка. принесены и собственные монументы (в виде камней с надписями).
Парк повсеместно заминирован" (из рапорта № 2 "О поездке в Павловск с 3 по 12 число (февраль 1944 год").
"У нее не было самого необходимого и в личном, и в служебном быту. Она не имела телефона, транспорта, в Ленинград продолжала ходить пешком. Она голодала, хлебной карточки почти не видела, расплачиваясь ею за самые тяжелые работы во дворце и в парке... за февраль и март удалось сделать безопасными плац и подвалы дворца. Минеры обезвредили на этом участке более двухсот мин. Вначале очистили узкие проходы, красными флажками оцепили непроверенные участки. Затем флажки постепенно стали отступать от дворцовых корпусов. И уже к апрелю руины и подвальные этажи дворца полностью освободили от смертоносного груза, но Большие круги еще были отгорожены красной линией" (А.Елкина).
"Разминирование началось с того, что полевой инженер, перерезав колючую проволоку у входа в Египетский вестибюль, снял жестяную табличку с надписью: "Achtung! Minen!" Потом из ствола разбитой осколками березы выдернули гвозди, на которых висела дощечка со словами: "Тот, кто войдет в парк, будет расстрелян" (С.Мэсси).
"Отряды саперов были сформированы в основном из девушек. Они хорошо пели по вечерам, шутили и смеялись, стирали в тазиках свою форму и сушили на веревках, натянутых между деревьями. Устраивали баню по субботам... Обучали их опасному ремеслу опытные наставники - по одному на отряд" (А.Елкина).
"Бесстрашные девушки-миноискательницы, юные создания 16-17 лет, были того же героического склада, что и маленькие ленинградки, которые обезвреживали бомбы замедленного действия во время блокады. Их задачей являлся поиск мин, которые затем обезвреживали саперы. Когда наступила весна и почва, оттаяв, стала мягче, девушки по собственной инициативе начали работать босиком, чтобы лучше чувствовать, где лежат мины" (С. Мэсси).
"Однажды Анна Ивановна услыхала разговор наставников: "Сегодня снова отход выше нормы" - и не сразу поняла, что речь идет о гибели девушек" (А.Елкина).
"Зеленова вспоминала, что по утрам девушки выходили искать мины, распевая песни, но обратно они нередко шли молча и несли на носилках раненую или убитую подругу" (С.Мэсси).
"Позднее, когда Анне Ивановне предложили ученую степень без защиты диссертации за ее методику восстановления Павловского дворца и парка, она ответила: "Нельзя зарабатывать ученые степени на такой всенародной трагедии, как война. Нельзя".
Это убеждение было выстраданным. Я замечала не раз, как она мгновенно бледнела, мгновенно замолкала и каким скорбным становилось ее лицо, когда ей задавали этот глупый, но и вполне закономерный вопрос, почему она отказалась от ученой степени. Однажды задала его и я. Анна Ивановна повела меня по парку, показывая места, где гибли "наши святые в зеленых гимнастерках", вспоминая такие штрихи событий тридцатилетней давности и так скорбя, будто это произошло вчера" (А.Елкина).
"Когда (наконец-то!) Анна Ивановна с зажженным факелом из свернутых в жгут фашистских газет, валявшихся повсюду, спустилась в подвал квадратного Северного корпуса, то с огромным облегчением увидела стену тайника нетронутой. Эта стенка, вся в пыли, вся в грязи, ей показалась такой прекрасной!.. Она вдруг ощутила странное движение своих щек. А потом поняла, что мышцы ее лица за время блокады... разучились двигаться в улыбке" (А.Елкина).
Биография
Павловский дворец перед войной и в годы блокады
Именно в Павловске была создана настоящая школа российской художественной реставрации. В 1957 году были открыты для посетителей первые залы восстановленного Павловского дворца. А в 1978 году Павловский дворец стал первым окончательно возрождённым из руин дворцово-музейным комплексом пригородов Ленинграда .
К сожалению, при жизни труд А.И. Зеленовой не был оценен по достоинству. В января 1979 года Анна Ивановна Зеленова была отстранена от должности директора музея из-за разногласий с "партийной верхушкой" Ленинграда .
Видимо, это факт стал главной причиной ее преждевременной смерти. В январе 1980 года она скончалась от инфаркта в возрасте 66 лет и была похоронена на Павловском кладбище . Ее имя было предано забвению на долгие годы советской власти.
Только в 2005 году А.И. Зеленовой было посмертно присвоено звание Почетного гражданина города Павловска, а ее именем была названа одна из улиц города.
Закладной камень на месте будущего памятника А. И. Зеленовой в Павловске. Установлен 14 декабря 2007 г. Фото З. А. Рудой.
Произведения
- "Павловский дворец-музей и парк в г. Слуцке", Л. , (в соавт. с С. В. Трончинским и Ф. Н. Выходцевым);
- "Павловский парк: Справочник-путеводитель", Л. , 1954;
- "Павловск: Виды парка", М ., 1956;
- "Снаряды рвутся в Павловске: Из восп. // Подвиг века: Художники, скульпторы, архитекторы, искусствоведы в годы Великой Отечественной войны и блокады Ленинграда ", Л. , 1969;
- "Дворец в Павловске", Л. , 1978 (2 е изд., испр. и доп. 1986);
- "Павловский дворец. История и судьбы. Статьи. Воспоминания. Письма", Арт-Палас, Санкт-Петербург , 2006.
Награды
- Орден Октябрьской Революции;
- Медаль "За оборону